Сергей Кудрявцев: Помню, что когда только начал смотреть эту ленту «опального режиссёра» (в том числе — из-за его вынужденного отъезда в Израиль) Михаила Калика по российскому телевидению летом 1993 года, причём во время очередного Московского кинофестиваля, то мне казалось, будто раньше я всё же не мог её видеть. Однако по ходу просмотра стал отчётливо, буквально по кадрам и репликам, догадываться, что, видимо, ещё в детстве умудрился как-то познакомиться с фильмом «До свидания, мальчики!», и он остался в глубинах личной памяти, если вдруг выплыл из подсознания и заставил до мелочей вспомнить о себе, словно это было давнее, уже подзабытое событие из собственной биографии. Или можно подобное сравнить с неожиданно обнаруженной старой фотографией из семейного альбома, которая вновь позволила в один миг ощутить вроде бы ушедшую в небытие эпоху.
Вот и в этой ретро-истории о подростках из южного города у моря ещё в довоенное время, о предстоящей судьбе которых мы знаем гораздо больше, чем они сами, трогает и покоряет отнюдь не зыбкая атмосфера призрачного рая, где пока пребывают те, кому суждено погибнуть на войне или в сталинских лагерях, а может быть, выжить вопреки всему, но затем на всю жизнь сохранить в душе щемящее чувство непостижимой вины перед исчезнувшими навек друзьями. И режиссёр Михаил Калик, и оператор Леван Пааташвили застали войну всё-таки детьми. Но их картина, помимо печально-поэтической интонации в рассказе о том, что вот-вот произойдёт непоправимый слом всего миропорядка, обладает уникальным свойством «сияния» чёрно-белого изображения. И как раз это свечение запечатлённой на экране реальности даёт возможность найти второе (вслед за «лёгким дыханием») определение для кино того времени. У Арсения Тарковского пророчески и просто сказано в финале одного из стихотворений: «Листьев не обожгло, / Веток не обломало…/ День промыт, как стекло. / Только этого мало». Кадр промыт и прозрачен. И лица удивительно просветлённые, чистые, открытые. Таких больше нет. И подобного кинематографа уже не существует.

До свидания, мальчики!